Славный город умных мастеров
Слева Огнерубова Л. Л. 2010-е гг.
О нашем городе говорят много и разное. Его называли молодёжным городом, потом «красным», сегодня — необыкновенно продвинутым. Но все сходятся в одном: он любим теми, кто в нём живёт. А живут здесь необычные люди, ценящие, прежде всего, профессионализм в человеке, открытость, преданность делу. И эти качества идут от тех первых строителей, которые приехали возводить этот город.
Мой папа Лев Дмитриевич Мухановский родился далеко от этих мест, на ст. Миньяр. Приехал в Куйбышев (ныне Самара) в 1947 году и устроился на работу в управление КТСУ (впоследствии — трест № 25). Строительство только начиналось. И первую линию электропередач вело управление, где работал папа. В августе 1953 г. он получил квартиру на 105 км на ул. Стахановский проезд, дом 2-б. По тем временам это была огромная квартира.
Мухановский Лев Дмитриевич. 50-е годы.
Весь наш квартал двухэтажных домов по ул. Садовой и Стахановскому проезду называли «кварталом инженерно-технических работников треста № 25». А само управление находилось в нескольких десятках метров от нас. Поэтому ведущие специалисты треста жили в нашем дворе. Это были интересные люди. В нашем доме всего было 8 квартир. Жили около 10 семей. Поэтому жили дружно, «по-семейному». Часто вместе проводили праздники. Особенно запомнились праздники в квартире № 2 у Будариных — Елизаветы Пантелеймоновны и Владимира Абрамовича (тёти Лизы и моей «подружки» дяди Володи — так я их звала). У меня там была особая функция — я доставала фанты из шляпы. Из большой папиной шляпы. Все смеялись, шутили. А мне «по окончании задачи» наливали чай в красивейшую зелёную китайскую чашку с золотым драконом (такой красоты чашки я более не видела), сажали на большой стул (который оббил сам д. Володя). Я пила чай и смотрела, как гости выполняют задания: читают стихи, поют песни, очень красиво тогда танцевали танго и фокстрот. Было очень весело. А я сидела на большом стуле в своём праздничном штапельном платье, и с моей головы постоянно слетал атласный бант. Радость и счастье тех дней греют меня до сих пор (тогда мне было не более 6 лет).
На ул. Стахановской. Мухановский Л. Д. с детьми. 50-е годы
А для детей двора устраивались новогодние ёлки. Самая лучшая ёлка была у Юдиных. Родители в складчину делали подарки. Упаковку для подарков клеили дети, цветными карандашами рисовали рисунок на пакете. Костюм снежинки, из марли сшитый моей бабушкой, ничем не уступал пачке балерины (он был накрахмален). А корона!!! Украшена белой ватой и стеклом битых новогодних игрушек. Комнаты были большими, мебели мало, и нас, детей, набивалось много. А родители толпились в большом коридоре, наблюдая за нашими выступлениями. Все были радостные, счастливые. Прижимая к себе бумажные пакеты, в которых самой дорогой конфетой была вафля, мы бежали домой. И к каждому новому году родители шили новые костюмы. Это были костюмы розы, мака, даже костюм «крестьянки» из балета «Лебединое озеро». Мы, дети, очень любили эти праздники, готовились, учили стихи, чтобы было не как у другого и не как в прошлом году.
Примерно через 30 лет после этих событий меня привели на консультацию к очень любимому и известному в нашем городе хирургу. Я очень волновалась. Значимость этого человека в городе была велика. Когда я вошла, он по-дружески сказал: «Ба, да это Людмила Мухановская!» Я оторопела. «Я Вас не знаю», — ответила я. «Здрасьте, как по «ёлкам» во дворе ходить — знала, а теперь не помнишь». Это был Валерий Лысиков, с которым не одна «ёлка» была отпразднована в нашем дворе.
Вот такой тёплый свет в наших душах оставили дела наших родителей, детство которых пришлось на военные годы. Они делали многое, чтобы наше детство было наполнено счастьем. Это было в конце 50-х годов.
На новогодней ёлке в клубе Слава. 1960 г.
Но самым большим чудом в новогодние праздники была «ёлка» в клубе «Слава». В этом прекрасном «дворце» (а он действительно был построен как дворец — с витыми лестницами, колоннами, зеркалами во всю стену) ёлка была до потолка (ничем не уступала Кремлёвской — мы твердо это знали). Она сияла разноцветными огнями. И это было хобби моего отца. Он дома мастерил эти гирлянды, красил лампочки в разные цвета, в игрушки вставлял лампы-свечи. А на кухне всеми вечерами трещал переключатель (реле). Он его настраивал, перестраивал. Горели лампочки, пахло лаком и краской. Мало того, что папа собирал гирлянды лампочек для «ёлки» в клубе «Слава», для нашей домашней ёлки, а еще и для соседей во дворе, на чьи «ёлки» мы пойдем. И все это он делал от всей души, чтобы подарить людям радость. Видимо, хотел возместить те годы, которые провел в детдоме, когда его родители были арестованы по политическим статьям. Дарить радость, делиться знаниями — вот девиз начала 50-х годов.
Помимо гирлянд папа очень любил делать праздничные иллюминации к 1 Мая, 7 ноября (день Великой Октябрьской революции). Иллюминации устанавливались на здании растворного узла ЗЖБИ (завод железобетонных изделий) № 6. Это здание в 50-е годы было самое высокое по дороге к НПЗ. И вновь вечерами папа дома за своим большим письменным столом делал расчёты, чертил схемы, старался снять макет с какой-то открытки. И мастерил, мастерил. А перед праздником мы с мамой шли смотреть, как она зажигается. И маленький брат кричал: «Па се же», что означало «Папа свет зажёг» (вот она, простая профориентация: и брат, и его сын — электрики).
А сколько можно рассказать про демонстрации, которые проходили на «нижней» площади, а гуляние в парке (ныне парк «Победы»). Тогда было принято девочкам шить белые «пыльники» (так называли летние плащи), на голове — белые панамы. На мамочке платье из китайского шёлка. Мы катались на карусели «Лошадки», затем смотрели в летнем кинотеатре концерт. До сих пор помню узбекский танец. На голове у девочки, его танцевавшей, было 40 косичек! Люди, приехавшие в новый город, умели дарить радость другим.